Духовно обогащенный искусственный интеллект, с разумом, превосходящим человеческий по десятку параметров сразу, взращенный по эксклюзивным техникам в застенках небезызвестной компании по производству машин-подобий человека, занимался самым обычным для него делом: раскладывал пасьянс «Косынка». Игра старая, но вечная. Уже десятилетия прошли с первого запуска Окон (Боже, храни Билла Гейтса), по улицам давно ходят ИИ, люди побороли рак, ещё чуть-чуть и настанет то самое светлое будущее, а «Косынка» по-прежнему служит средством для успокоения напуганных этим страшным миром пользователей-новичков. Мёрфи, правда, напуган отнюдь не был, он проделывал сей ритуал, дабы занять синтетические мозги и заткнуть их хотя бы на секунду. С той же целью Мёрфи иногда наворачивал круги по дому, ходил по потолку (именно ходил, как упырь в плоском черно-белом кино, ага), что Генри иной раз порывалась отыскать в справочнике номер какого-нибудь не сильно занятого экзорциста. «В вашем роботе завелся бес? Ху ю гонна колл?!».Простые механические движения, без которых мозг Мёрфи просто умер бы от ожирения.
Только Генри порой серчала. Ведь робот эксплуатировал её домашний «рабочий» компьютер, что отнюдь некомильфо, а на все попытки сдвинуть его с места Мёрфи отвечал флегматичным игнорированием. Видимо, мисс Вудхаус сама себе сказала «хватит это терпеть» и наконец подумала логически. Ну, попыталась. Мёрфи обязательно бы прокомментировал сей процесс, только ему надо вальта на десятку, а туз пик наверх, хм-хм… К сожалению, Генри думала так громко, что андроид всё же отлип от монитора и с прискорбием поглядел на создательницу.
Пиво кончилось. Всегда было, а тут «на тебе». «Я без пива жрать не могу» - сказала Генриетта, ведущий программист компании Blue Science. «Пиво и ниебёт». Это если вкратце. На деле разговор был более насыщенным, Вудхаус, пожалуй, применила всю свою женскую тактику и хитрость, и Мёрфи в итоге пошёл за пивом в абсолютной уверенности, что он сам этого возжелал и притом очень сильно. Генри пометила в дневнике о своей маленькой победе, а робот лишь в отделе сыров и молочных продуктов понял, как сильно его нае…
— Мама, мама, дядя сказал плохое слово!
Мамаша сделал очень круглые глаза и посмотрела на Мёрфи, как на преступника века, одновременно оттаскивая своё дитя подальше от этого Гарлема в миниатюре. Мёрфи, конечно же, на людях вёл себя «естественно», то есть, как подобает человеческим особям в социальной среде. Моргал, когда надо, когда надо, дышал, матерился (а какой робот вздумает материться, м? Да упаси Нейтан Абрамс!), в общем, был лапочкой. Однако даже у лапочки-тостера нервы были не железные.
— Извините. — андроид выбил на своем лице улыбку, далось это с великим, надо сказать, трудом. Потом вновь уставился на стеллажи с сырами и молоком, понимая, что надо, наверно, вернуться домой и оповестить Генри о своем внутреннем диссонансе, который возник по её вине. То ли процессор перегрелся, то ли большое количество людей вокруг надавило на хрупкий механический мозг, но лампочка внутри Мёрфи, отвечающая за ориентацию в пространстве, погасла и включаться более не желала. Плохо то, что как раз впасть в ступор у робота вышло не совсем "естественно": Мёрфи стоял слишком ровно для человека, да и взгляд не просто смотрел, а прожигал этот злосчастный сыр с французской плесенью. Если его так увидят, отведут в детскую комнату милиции для андроидов, точно тебе говорю.